Владимир Семёнович Высоцкий родился 25 января 1938 года в Москве, в роддоме на Третьей Мещанской улице. Его детство пришлось на годы, когда страна жила под знаком войны и недавних репрессий.

Семейные корни объясняют многое в его характере. Мать, Нина Максимовна Серёгина, была москвичкой, работала переводчицей.

В её семье было несколько братьев-военных: один – лётчик Сергей Серёгин – прошёл через арест и лагеря, другой, связист Владимир, погиб на границе в самые первые дни войны.

Отец, Семён Владимирович Высоцкий, – человек другой породы: образованный, дисциплинированный, закончивший несколько вузов, военный связист, прошедший всю войну.

С первых лет жизнь Володи делится между «маминым» и «папиным» мирами. С матерью – коммунальная квартира на Первой Мещанской, тесные комнаты, очереди в общий уборный, скудный, но тёплый быт.

С отцом – позже, в послевоенные годы, совершенно другая реальность: военный гарнизон, аккуратные дома, форма, особая «армейская» среда. Эта раздвоенность между двумя семьями и двумя укладами наложит отпечаток на всё его дальнейшее существование.

Война врывается в его жизнь рано. Ему всего три года, когда отец уходит на фронт.

Есть в его биографии и ночные тревоги, и беготня в бомбоубежище на другой стороне улицы, и тушение зажигательных бомб на крыше – обычный опыт московских детей начала 1940-х.

Затем – эвакуация: детский сад парфюмерной фабрики «Свобода», где работает мать, отправляют сначала в Бузулук, потом в село Воронцовка. Дорога занимает шесть суток в душных вагонах, зимы – суровые, мать работает по двенадцать часов на спиртзаводе.

Для ребёнка это мир очередей, бараков и постоянной нехватки всего, однако именно здесь формируется привычка выживать и одновременно всматриваться в людей – в их речь, жесты, манеру держаться.

В 1943 году Нина Максимовна с сыном возвращаются в Москву. Володя идёт в школу. Первый учитель оказывается человеком грубым и формальным: однажды он демонстративно «отчисляет» мальчика прямо на уроке.

Тот просто переходит в параллельный класс к другой учительнице – фронтовичке, и этот эпизод становится ранним знаком его внутренней несогласности с формальной властью, нежелания мириться с несправедливостью только потому, что она «от начальства».

Вскоре в жизни появляется другая линия – «отцовская». После войны Семёна Владимировича направляют служить в Группу советских войск в Германии, в город Эберсвальде, и туда переезжает и сын.

Здесь Володя впервые узнаёт, что такое собственная комната, собственный велосипед, военная форма. В письме к матери в 1947 году он сообщает, что «живет хорошо, ест чего хочет, учится играть на аккордеоне», честно упоминая и двойки.

Так у него складывается опыт двух совсем разных детств – бедного московского и относительно обеспеченного «гарнизонного». Разрыв между ними, между двумя семьями – материнской и отцовской – останется внутренней темой на всю жизнь.

Юность: школа, дворы, поиск профессии

Вернувшись из Германии, Высоцкий снова оказывается в Москве – в мире послевоенных дворов и коммунальных кухонь.

Эти дворы становятся для него настоящим университетом: именно здесь он учится слушать, подмечать детали речи, ловить интонацию. Позже это выльется в удивительно точное «многоголосие» его песен – от уголовных и фронтовых баллад до иронических зарисовок про научных сотрудников и спортсменов.

В школе он не отличник, но и не двоечник по призванию.

Учится неровно, часто ленится, охотнее участвует в художественной самодеятельности, чем решает задачи.

Это типичный послевоенный подросток конца 1940-х – начала 1950-х: он читает, слушает взрослых, спорит, дерётся, пишет первые стишки, выступает «на табуретке» перед соседями, ещё не выговаривая «р» и «л».

Как и многие мальчишки того времени, он поначалу слушается рациональных доводов взрослых. Надёжный путь, кажется, лежит к инженерной профессии. Высоцкий поступает в технический вуз, пробует себя на инженерном направлении, но довольно быстро понимает, что это не его стихия.

Сухая точная наука не удовлетворяет внутреннюю потребность в игре, слове, перевоплощении.

Постепенно решение созревает: он бросает «правильную» техническую карьеру и идёт в театральное.

Поступление в Школу-студию МХАТ становится первой серьёзной вехой в биографии артиста: здесь не только принимают абитуриента, но и задают планку, к которой ему придётся всё время тянуться.

МХАТ и первые роли

Учёба в Школе-студии МХАТ – это строгие педагоги, ежедневные этюды, работа над голосом, пластикой, умением «держать паузу». Одновременно это и вступление в особую среду – мир театра, где смешиваются амбиции, дружба, конкуренция и чувство коллективного дела. На курсе у Высоцкого однокурсники с разными судьбами, но многих объединяет одна черта: ощущение, что им выпало жить и работать в тот момент, когда советский театр ищет новые формы.

Высоцкий осваивает классику, играет учебные отрывки, прорабатывает метод «переживания», но сохраняет и свою «уличную» органику.

Он не похож ни на кого: в нём соединяются нерв, стремительный темп существования, смешливость, иногда грубость и при этом удивительная способность мгновенно переключаться из шутки в трагический тон.

Первые профессиональные шаги он делает в Театре имени Пушкина и в Театре миниатюр. Там Высоцкий играет небольшие роли, учится дисциплине репертуарного театра, понимает, как устроен механизм официальной сцены.

Здесь же в актерском кругу начинают звучать его первые песни: пока это скорее «номера» между сценами, дружеские розыгрыши, но у внимательного слуха уже не вызывает сомнений, что перед ним не просто актёр с гитарой, а поэт, умеющий «держать зал» голосом и словом.

Таганка: театр, который стал домом

По-настоящему его имя в театре связывается с одним местом – Театром драмы и комедии на Таганке, где в начале 1960-х начинает работать Юрий Любимов. Театр быстро становится одним из центров культурной жизни Москвы: на сцене выходят яркие, остро современные спектакли, в которых классика читается через призму сегодняшнего дня.

Переход Высоцкого на Таганку – переломный момент. Здесь он попадает в труппу, где ценятся энергия, внутренний накал, умение работать на грани дозволенного.

Его роли – от Галилея до Гамлета – становятся центральными событиями театральной жизни. Он оказывается одним из ключевых актёров на сцене, где каждый спектакль – не только художественное высказывание, но и форма общественного диалога.

Актерская работа на Таганке тесно переплетается с песенным творчеством. Спектакли Любимова построены так, что включают в себя элементы баллады, куплета, прямого обращения к зрителю.

Песни Высоцкого звучат и со сцены, и в кулуарах, и на квартирниках – одна и та же интонация превращает их то в часть спектакля, то в самостоятельное высказывание.

Песни: «барды», магнитофоны и народная слава

К началу 1970-х Высоцкий уже написает сотни песен. Формально его можно назвать бардом, но по масштабу и устройству текстов он выходит далеко за рамки авторской песни. В его песнях – плотный литературный слой, многоголосие, внутренняя драматургия.

Он говорит от лица самых разных людей: уголовников и военных, спортсменов и чиновников, «маленьких людей» и героев, и у каждого – свой язык, свой взгляд, свой ритм.

Официальной эстрады для него почти нет: его почти не показывают по телевидению, не крутят на радио. Но есть магнитофоны.

Акустические «бобины» с записями концертов и домашних выступлений расходятся по стране в огромном количестве. Люди переписывают эти записи друг у друга, не спрашивая разрешения, не платя автору – самопроизвольная, неконтролируемая система тиражирования создаёт всенародную известность в обход официальной системы.

Параллельно растёт и напряжение с властью. Организаторам концертов иногда звонят «сверху» с требованием отменить выступление, где-то концерты проходят полулегально, «по знакомству», с закрытыми дверями и списками допущенных. Высоцкий оказывается в странном положении: он не диссидент в строгом смысле слова, но его «честный голос» и популярность в среде, далёкой от официоза, делают его фигурой подозрительной для системы.

Кино: от «Вертикали» до Жеглова

В кинематографе Высоцкий начинает с эпизодических ролей. Первое заметное появление – фильм «Вертикаль», где он играет альпиниста и одновременно исполняет несколько песен. Эта картина принесла ему популярность уже не только как актёру, но и как автору, чьи песни вдруг зазвучали с официального экрана.

Затем появляются роли в «Коротких встречах», «Интервенции», других картинах. Везде он приносит с собой особую энергетику – способность за несколько сцен запомниться зрителю, «пробить» экран.

Но настоящей вершиной его кинематографической биографии становится капитан Жеглов в телевизионном фильме «Место встречи изменить нельзя», снятом Станиславом Говорухиным в конце 1970-х.

Жеглов – жёсткий, харизматичный, местами жестокий следователь, который произносит фразу «Вор должен сидеть в тюрьме» – одну из самых цитируемых реплик советского кино.

Эта роль соединяет в себе сразу несколько линий: актёрский темперамент Высоцкого, его знание «низовой» городской среды, его умение играть и позитивного героя, и человека с темными сторонами. Уже после смерти, в 1987 году, за роль Жеглова Высоцкому будет присуждена Государственная премия СССР.

Личная жизнь и Марина Влади

Личная жизнь Высоцкого – часть его легенды, но за внешней эффектностью скрываются и вполне земные сложности.

Он был женат несколько раз. Один из браков – с актрисой Людмилой Абрамовой, от которой у него двое сыновей. Семейная жизнь с постоянными репетициями, гастролями, съёмками и ночными посиделками с друзьями была непростой, но при этом дети для него всегда оставались важной опорой.

В середине 1960-х в его судьбу входит французская актриса Марина Влади. Их знакомство перерастает в роман, а затем в брак, который отмечен и большой взаимной любовью, и постоянной разлукой. Марина живёт и работает во Франции, Володя – в Москве.

Их встречи зависят от гастролей, разрешений на выезд, настроения чиновников.

С одной стороны, через Влади перед Высоцким приоткрывается мир западного кино и музыки, появляются возможности записывать альбомы за границей, выступать на французской сцене. С другой – жизнь на две страны, невозможность просто жить рядом, ревность и чувство вины за свои срывы и зависимости делают этот союз источником постоянного напряжения.

Болезни, зависимость и работа на износ

Тяжёлый ритм работы – спектакли, концерты, съёмки, перелёты, ночные посиделки – не проходит даром.

Постепенно у Высоцкого формируется зависимость: сначала от алкоголя, затем от лекарственных препаратов и наркотиков.

В биографии появляется всё больше эпизодов со «скорой помощью», срывами, попытками лечиться.

При этом творческая активность почти не снижается. Он продолжает играть Гамлета, участвует в новых спектаклях, ездит по стране с концертами, иногда даёт несколько выступлений за один день.

Это жизнь «на пределе», когда организм постоянно берёт взаймы у будущего.

В конце 1970-х появляются и зарубежные записи: во Франции выходят альбомы его песен, в том числе «Натянутый канат».

Театр на Таганке гастролирует во Франции, Высоцкий выступает в парижских залах, у него складывается круг французских поклонников.

Но все эти успехи происходят на фоне нарастающего физического износа: ему становится тяжелее дышать, мучают боли, но он продолжает выступать, часто буквально «на таблетках».

Последние месяцы и смерть

Начало 1980 года – последняя, очень короткая глава его жизни. 22 января он впервые официально появляется на Центральном телевидении в сольной программе: для него, всенародно известного по магнитофонным записям, это запоздалое, но важное признание.

Весной и летом он продолжает играть Гамлета на Таганке, хотя силы уже на исходе. 16 июля – последнее публичное выступление с песнями, 18 июля – последняя игра «Гамлета».

25 июля 1980 года, во время московской Олимпиады, Высоцкий умирает в своей квартире. Ему сорок два года.

Сообщение о его смерти не становится официальной новостью всесоюзного масштаба, но мгновенно разлетевшиеся слухи приводят к тому, что к Театру на Таганке и на Ваганьковское кладбище стекаются толпы людей.

28 июля его хоронят; в этот день многие москвичи покидают олимпийские объекты и идут проститься с человеком, чьим голосом для них говорила целая эпоха.

Посмертная судьба и место в культуре

После смерти начинается другая жизнь Высоцкого – посмертная.

Спектакль «Владимир Высоцкий» на Таганке (1981), первый поэтический сборник «Нерв» (1981), установка памятника на могиле (1985), присуждение Государственной премии за роль Жеглова (1987) – все эти факты говорят о том, что фигура, долго существовавшая полулегально, постепенно входит в официальный канон.

Вокруг него формируется целый «текст жизни»: мемуары, исследования, воспоминания друзей и врагов, публикация рукописей, систематизация концертов и ролей. Становится понятно, что Высоцкий – не только популярный автор песен, но и один из центральных художников русской культуры второй половины XX века.